«Дрожит как ягненок перед красотой приливов». Этой фразой из шапки красивого и маняще-богемного профиля одной актрисы в ныне запрещенной сети захотелось описать мне свои ощущения от феномена, на изучение которого я посягнула. И каково же было мое удивление, когда вслед за этим мне неожиданно (но, очевидно, не случайно) вспомнился фильм «Купе №6», первая сцена которого была снята у нее дома. Фильм этот – про встречу двух внешне совершенно разных людей, по-своему раненных отвержением, на фоне стремления героини к загадочным древним символам на краю света (петроглифам на Кольском полуострове).

Сторонясь эзотерики, не углубляясь в пучины трансперсональной психологии и исключая апофению, в этой статье я сделаю скромную попытку исследовать те процессы, которые вызывают у меня вышеуказанное чувство, на основании наблюдений в двух видах групп – группе обучения плейбэк-театру [1] и учебно-терапевтической группе в НИГрА.

Объединяет эти группы язык, честность и спонтанность: участники делятся своими переживаниями и историями, ведущий может выступать в роли проводника (что примечательно, и там, и там он называется conductor), актеры, играющие истории, и участники группы вбирают и перерабатывают этот материал, зачастую посредством символизации, и возвращают его рассказчику, в результате чего происходит некая трансформация пространства между всеми причастными.

В этом процессе происходят вещи, которые мой рациональный ум объяснить не может (а некая другая часть, скорее всего, и не хочет). Например, девушка, ранее обучавшаяся плейбэку, рассказывает откровенную историю и выбирает меня на роль себя, а я из всех элементов реквизита выбираю именно тот, который был в свое время принесен ею (о чем я не знала); довольно часто случается, что истории, рассказанные после моей, содержат такие детали или события, о которых я не упомянула в своем рассказе, или продолжают ее; история, будучи услышанной и показанной, как будто выходит за пределы занятия, происходят встречи или события, с ней связанные.

В НИГрА пространством, особенно богатым на такие неслучайности, для меня является Социальная матрица снов. Это первая динамика на второй день каждого очного блока: стулья расставлены в форме «ракушки»-спирали, участники делятся сновидениями и свободными ассоциациями, интерпретации исключаются. Так, однажды я, чуть опоздав и не успев окинуть взглядом комнату, почему-то решаю рассказать сон недельной давности, в котором у меня вытек глаз, а группа указывает мне на участника, у которого глаз покраснел от лопнувшего сосуда; в качестве ассоциации произношу слово, смысл которого понятен только мне, следующая участница называет имя знаменитости, совпадающее с именем адресата этого слова; группу охватывает один соматический симптом, который физическими причинами никто объяснить не может, и т.д.

Таких примеров слишком много, чтобы списать их на совпадение, но и объяснить это с позиций, например, аналитической психологии формат группанализа как будто не позволяет, поэтому я попыталась найти теоретический материал на эту тему из, прямо скажем, небольшого количества находящихся в открытом доступе источников.

            Например, по мнению Фукса, «разум (mind) состоит из взаимодействующих процессов между несколькими тесно связанными между собой людьми, обычно именуемыми группой». Он считал, что, когда группа людей вступает в близкие отношения, они создают поле ментальных событий между всеми ними – т.н. «трансперсональные процессы», которые, подобно рентгеновским лучам, проходят сквозь людей, составляющих такую «сеть», и создают совершенно новый феномен. Фукс называл это «контекстом группы» [2]. Позднее он писал [3], что «реальная природа разума лежит в присущей каждому человеку потребности в коммуникации и принятии», связывая эту потребность с языком, который незаменим для полноты коммуникации на человеческом уровне [4].

В 1964 году Фукс сформулировал четыре уровня групповых процессов. На первом, текущем, работа ведется с социальной реальностью; второй – уровень переноса, который соответствует развитию всех объектных отношений переноса; третий – проективный уровень, место проекций частичных объектов. Четвертый уровень Фукс назвал первичным: «Этот четвертый уровень – уровень, на котором появляются первичные образы, согласно концепциям Фрейда и в особенности сформулированным Юнгом концепциям о существовании коллективного бессознательного». Ирония в том, что Фукс в своих дальнейших работах больше не рассматривал этот вопрос, а Юнг, сформулировавший концепцию архетипов на основании наблюдений за социальными группами, никогда не увидел этой связи с терапевтической группой. Лишь в 1980-х годах Рауль Усандиварас, аргентинский группаналитик, начал исследовать отношения между юнгианской теорией и четвертым уровнем Фукса в контексте ритуала и формирования мифа применительно к группе. Пауэлл [5] полагает, что этот уровень сходен с тем, что Юнг описывает как коллективное бессознательное, и в группанализе он активируется влиянием базовой матрицы на группу и соотносится с мифологическими представлениями. Роби Фридман [6] считает, что трансперсональное можно рассматривать как реляционный механизм, соединяющий людей через проницаемость границ и взаимность влияния в матрице. Трансперсональная точка зрения обогащает наше понимание потенциальной сознательной и бессознательной коммуникации в группах, особенно при работе со сновидениями.

Усандиварас также пишет, что групповая работа является избранным местом для синхронистичности, ее эффекты в групповой работе являются даже «обыденными» [7]. Он удивляется, что сам Юнг, утверждавший, что «сон снится коллективному бессознательному и разделяется сновидцами», не рассматривал группу как поле для исследования и эксперимента. Само понятие индивидуации, которая, согласно Юнгу, является конечной целью духовной эволюции человека, лежит в основе опыта групповой работы. Этот опыт можно описать как колебания между сознательным каждой отдельной личности, обостряющимся реакцией на интегративную тенденцию группы, и появлением «более высокой» групповой индивидуальности через трансформирующие действия, в которых участвует каждый член группы. Это – процесс трансцендентальный, даже религиозный в исконном латинском значении слова religare, то есть воссоединения с общим источником, Великим Целым, из которого мы пришли. Групповой опыт позволяет нам прикоснуться к «нуминозным» источникам мифологического творения, осязаемому выражению формирования архетипов.

Этот опыт может быть пугающим. Нередко участники говорят о страхе «психоза», подразумевая потерю контроля и ощущения границ собственного я. Другие (включая меня), наоборот, говорят о чувстве «дома». Особенно ярко это проявилось в ходе тренинга «Группанализ сказки» [8], где участники, находившиеся в состоянии, подобном сну, буквально создавали новое и общее для них всех измерение своими ассоциациями (что, по сути, и является процессом творчества и создания произведений искусства у тех, кто обладает способностью к «публикации» по Биону), а часть наблюдавших участников группы испытывали тревогу. Мой же герой на этом уровне взаимодействия переживает трансформацию из «гадкого жабенка» в блестящего импозантного «жаба».

Для себя частично объясняю стремление к этому первичному «дому» еще и собственной историей нарушенной привязанности, ощущением невозможности подчас преодолеть границы между мной и другими в обычном взаимодействии. Когда же мы выходим на это общее поле, становится возможен настоящий контакт, как тот, когда два чужих человека в одном купе могут по-настоящему встретиться и что-то изменить.

[1] Плейбэк театр – театр зрительских историй. Рассказчик делится своими чувствами или историей, кондактор (ведущий) задает ему вопросы, а актеры в режиме импровизации проигрывают эту историю ему обратно (playback – обратное воспроизведение).
[2] Foulkes 1973: 224
[3] Foulkes 1974: 278
[4] Foulkes, 2003: 317
[5] Powell 1994
[6] https://groupanalyticsociety.co.uk/dreams-in-group-analysis/
[7] Jung, 1986; Jung&Pauli, 1958
[8] Участники выбирают себе любого героя из любой сказки, и, после обсуждения группой качеств такого героя, все закрывают глаза, а ведущий задает ситуации, в которых все герои взаимодействуют.